|
|
Жизнь |
|
|
|
| ||||
Начало пути в хирургиюЛето 1958 г. выдалось жарким. Окончив школу, я сразу стал готовиться к вступительным экзаменам в Первый Московский медицинский институт имени И.М. Сеченова. Все знали, что я хочу стать врачом, но мало кто верил, что я поступлю в медицинский институт, так как учился в школе не лучше всех. У меня была четкая цель в жизни. Уже не представляя себя без медицины, я подал заявление и документы в приемную комиссию института, что на Моховой. Что интересно, далеко не все мои одноклассники пошли в институты, многие просто устали и хотели отдохнуть, сделать перерыв, поработать, а потом уже приобрести специальность. Но я решил ни на минуту не останавливаться, поскольку считал, что поставленная цель требует полной отдачи, без всяких расслаблений. Началась подготовка к экзаменам. Нужно было сдать физику, химию, иностранный язык и сочинение. Занимался я практически целый день, начиная в шесть утра и заканчивая поздним вечером, и все это время рядом со мной была мама. После окончания занятий выходил во двор подышать ночным воздухом, он тогда был таким чистым. После этого шел в ванну, включал холодную воду и подставлял под нее голову, чтобы хоть немного снять напряжение. Так проходила подготовка к экзаменам. Но, самое главное, несмотря на то, что знания у меня были не очень, да и конкурс был большой, был уверен, что поступлю в институт. Уверенность была большая, желание огромное, я готов был горы свернуть. Во время подготовки к экзаменам при прохождении медицинской комиссии я познакомился с Виктором Горяиновым. Я очень боялся осмотра отоларинголога, так как с детства после воспаления правого среднего уха плохо слышал. Когда врач стала меня проверять и шепотом на расстоянии выговаривать разные слова, я схитрил, и при проверке слуха правого уха не полностью закрыл рукой левое. Но думаю, что эта хитрость пошла только на пользу.
Студенты
третьего курса Первого МОИМИ им. И.М. Сеченова. С Виктором мы были неразлучны. Мама первая увидела меня и Виктора в списках поступивших в институт. Судьба свела нас в одну 32-ю группу лечебного факультета. Я был самым счастливым человеком на земле. Готов был идти на любые подвиги, делать любую работу. Вот тогда-то нас, первокурсников, собрали и сказали, что до занятий еще почти две недели и надо поработать: помочь сотрудникам различных кафедр. Было предложение помочь и кафедре патологической анатомии, в помещениях которой только что прошел ремонт. Вместе с сотрудниками морга надо было перевезти трупы и расставить на место препараты. В те годы я рвался именно туда, куда никто бы не пошел, жаждал тяжелого труда. Мне казалось, что все тяжелое и необычное мне необходимо, чтобы как-то выразить свою радость, свое желание отдаться любимой медицине. И хотя атмосфера «покойницкой» на обычного человека всегда наводит ужас, но я практически ничего не боялся. Вместе со мной пошел работать и Виктор. Мы познакомились со всеми санитарами морга. На нас надевали какие-то очень тяжелые резиновые фартуки, сапоги, перчатки, и мы разбирали и растаскивали из подвала ослизненные и обезображенные трупы. Жутко вспоминать об этом, но в то время молодость, бесстрашие и огромное желание скорее погрузиться в глубины медицины и особенно хирургии побеждали любой страх. Кстати, анатомический театр был для меня местом довольно-таки часто посещаемым. Много видел там горя и страданий. Не боялся ничего, даже тогда, когда на анатомическом столе лежали знакомые, например сокурсница, которая отравилась. Из всей группы только я смог присутствовать при ее вскрытии. В течение 22 лет я много раз посещал анатомический театр и даже работал патологоанатомом на целине в 1966 г. Все выносил тогда, не зная, что смерть бывает разная, до того рокового дня в 1980 г., когда умер мой отец. Началась учеба в институте. Все кафедры первых курсов находились на Моховой улице. Все студенты как студенты, но у нас с Виктором была своя личная программа. Нам, во что бы то ни стало, нужно было хоть как-то коснуться хирургии, хотя бы войти в клинику, где оперируют больных, увидеть операции.Мы уже тогда понимали: чтобы стать хорошим хирургом, нужно хорошо знать анатомию человека, поэтому быстро завели знакомство со всеми санитарами кафедры нормальной анатомии, стали там своими людьми, брали для изучения лучшие трупы и макропрепараты. Но мы хотели настоящего дела. Куда, к кому идти? Ведь ни у меня, ни у Виктора не было никаких связей в медицине, а тем более в хирургии. Ну, честное слово, вспомнишь, смех берет. Мы узнали, что кафедры хирургии расположены на Большой Пироговской улице. Но хирургических клиник много! Ходили, ходили и, наконец, решили! Пойдем в ту клинику, где рядом стоит памятник Н.И. Пирогову, полагая, что раз он там стоит, значит эта клиника лучшая. Пришли в клинику. А было-то нам по 18 лет! Долго сидели, пока гардеробщица не спросила: - Кого вы ждете, ребята? Мы сказали, что хотим хирургией заниматься, да не знаем, как попасть в клинику. Это была клиника факультетской хирургии нашего института. Возглавлял ее тогда известный академик Н.Н. Еланский, соратник Н.Н. Бурденко, выдающийся хирург, прошедший войну, генерал-лейтенант. Вот на эту кафедру нам очень хотелось проникнуть, увидеть настоящих хирургов. Чтобы осуществить свою мечту, попасть в клинику хирургии, нам пришлось познакомиться сначала со старшей медицинской сестрой Верой Ивановной. Именно она привела нас в отделение, рассказала, что могла, и мы начали ходить туда вечерами после учебы. Только бы увидеть хоть что-то, помочь сестрам делать уколы и, конечно же, попасть в операционную, к которой мы даже близко боялись подойти, для нас это было святое место. И вот, наконец, Вера Ивановна познакомила нас с хирургом, Кларой Константиновной, женой доцента этой кафедры Нары-чева. Она разрешила нам возить больных на экстренные операции по вечерам, но в операционную сразу не пустила. Так мы и толкались в экстренной операционной, расположенной в конце коридора на первом этаже. Операционная была небольшая, но первые операции я увидел именно там. Там мы познакомились с очень опытной операционной сестрой Натальей Ивановной. Она работала с самим Н.Н. Бурденко, прошла с ним всю войну. Первой нашей наставницей в хирургии была именно она: показала нам инструменты, рассказала об их назначении и при каких операциях те или иные из них применяют. Мы впитывали все, что она нам говорила, как губка. В дальнейшем она разрешила нам присутствовать при операциях и помогать ей. Так мы стали помощниками операционной сестры. Сотрудники клиники постепенно привыкли к нам. Так как почти все вечера мы проводили в отделении, нас уже знали все врачи, сестры, да и профессор Н.Н. Еланский тоже заинтересовался, что за мальчики здесь ходят. Постовые сестры позволяли делать нам уколы. Хотя мы и были только на первом курсе, но старались все делать хорошо. Постепенно завоевали внимание сотрудников кафедры и, наконец, однажды нам разрешили прийти утром на плановые операции, которые обычно выполняли на первом этаже. Во время первой увиденной мною операции — лапаротомии (вскрытие брюшной полости) — мне стало дурно, помню это тошнотворное состояние, запах крови. Мне пришлось уйти с операции в предоперационную. Кто-то из операционных сестер сказал: — Ничего, это пройдет! Предыдущая страница | Следующая страница Похожие материалы:
Дата публикации (обновления): 15.01.2017 . |
|
|
