|
|
Жизнь |
|
|
|
| ||||
Размышления о сертификации и лицензированииСогласен. Учеба, сертификаты, лицензии, специализация необходимы. Но для профессоров-хирургов, ученых такого уровня, как я, учеба не обязательна. Всегда из правил есть исключения. Имеют же право машины со спецсигналом выезжать на встречную полосу. Сертификат должен выдаваться на уже отработанные и проверенные операции. А то, что еще сложно и не отработано, должно закрепляться ведущими научно-исследовательскими институтами. Я — один из основоположников отечественной микрохирургии, занимающийся ею с 1973 г., лауреат Государственной премии СССР за разработку микрохирургических операций, активно оперирующий, и оказывается, в настоящее время должен я учиться той же микрохирургии! Это не вызывает ничего, кроме удивления и иронии. Кто же меня будет учить?! Проверять любого хирурга на операции — пожалуйста! Приходите и смотрите! Как показывает история позвоночно-спиномозговой хирургии, проблемой лечения пострадавших с травмой спинного мозга и больных с травматической болезнью всегда занимались специалисты двух направлений: нейрохирурги и травматологи-вертебрологи. Кстати, огромный вклад в разработку новых операций на спинном мозге сыграли такие известные травматологи, как академик Г.С. Юмашев, профессор А.Г. Аганесов и другие. Ими были разработаны реконструктивные операции на спинном мозге. Поэтому, если травматолог-микрохирург много лет оперирует больных с травматической болезнью спинного мозга, ему не обязательно иметь сертификат нейрохирурга, вполне достаточно сертификата травматолога с указанием на острую травму и травматическую болезнь спинного мозга. Три раза я поднимался на Олимп хирургического мастерства и все три раза безжалостно сбрасывали меня с него, совершенно не думая о несчастных больных, которым можно было помочь, которые верили мне, не думая о престиже отечественной хирургии. При этом под обломками оказалась не только моя жизнь, но и хирургическая школа академика Б.В. Петровского, навыки которой я стремился передать молодому поколению хирургов. Какой же вывод сделан мной после ухода на пенсию? Я решил, что теперь могу творить, заниматься наукой в одиночестве. Ведь помимо хирургии я еще многие годы увлекся биоэнергетикой человека. Очень люблю резьбу по дереву, печное дело. Работать в одиночестве я могу сутки, именно работать, а не бороться за возможность работать (как это было десятилетия в хирургии). В тех агрессивных условиях, в которых я оказался, работать и творить практически невозможно!!! Предыдущая страница | Следующая страница Похожие материалы:
Дата публикации (обновления): 15.01.2017 . |
|
|
